Иван Купала

История "Ивана Купалы" от первого лица.

Официальным днём рождения группы "Иван Купала" принято считать "чёрный понедельник" 17 августа 1998 года, потому что именно этот день студийный компьютер зарегистрировал, как первый день работы над "Костромой". Но для того, чтобы охватить всю картину того, "как это было", надо отойти немного дальше... Лет на пять.

В конце 1992 года фирма "Sony Music France" выпустила дебютный альбом проекта "Deep Forest", который произвёл фурор на музыкальном рынке. Это было необычно, свежо и очень интересно. В их музыке был ключик, который открывал в тебе потайные дверцы независимо от того, хотел ли ты этого. Успешный старт "Deep Forest" - номинация на "Грэмми" за лучший альбом в стиле "world music" и совокупный тираж в 7 миллионов проданных экземпляров – вдохновил многочисленных европейских и американских продюсеров, и породил несколько групп-подражателей. (Вообще, это нормальная история для шоу-бизнеса. Любая оригинальная идея, способная принести прибыль, сразу становится объектом тиражирования.) Они не учли одного – не всё можно скопировать механически. Ни одна группа-клон не смогла добиться и сотой доли того резонанса, который вызвал "Deep Forest". И хотя теперь мы достаточно критично относимся к первому альбому D.F. соотносительно с той музыкой, которую они стали играть позже, своё дело он сделал. В наши головы были посеяны семена, которые стали медленно прорастать. В 1993 году наши друзья из издательского дома "Шанс" в Питере придумали открыть радиостанцию. Для того времени это была достаточно оригинальная идея, потому что FM-пространство ещё не было настолько оккупировано. В Питере работали три FM-станции, в Москве – не более пяти. Не было и приятных молодых людей в ассортименте, легко жонглирующих словами "формат" и "ротация", поэтому костяк будущего радио собирался по друзьям и знакомым. В результате Денис, как опытный звукорежиссёр, стал главным техником, а музыкальный журналист Ру - редактором "Радио Шанс". Через год на радио появился Мапа, который стал работать музыкантом в отделе производства. Но путь от идеи до получения FM-частоты и лицензии на вещание долог и тернист, поэтому почти весь 1994 год пролетел в мирских заботах и мечтах о том, каким прекрасным и неповторимым будет наше радио. Денис осваивал новые компьютерные программы и монтировал студию, Мапа писал фирменные отбивки и рекламные ролики, Ру собирал музыкальную библиотеку и учил ди-джеев. (Занимательный факт: одним из первых ведущих новой радиостанции стал молодой человек по имени Саша Васильев, ныне лидер группы "Сплин"). Это время ознаменовалось окончанием эйфории "большого музыкального бизнеса" по поводу Deep Forest. Рекорд-лэйблы поняли, что работа в новом этническом стиле сложна, и, главное, не является универсальным средством для поднятия прибылей, и с лёгким сердцем переключились на другие перспективные направления. (На самом деле всеми последователями D.F. была допущена одна существенная ошибка: они готовили своё блюдо не по рецепту, а исключительно по внешнему сходству. Это как человек, который смотрит на борщ, понимает, что вроде бы в нём есть мясо, свёкла, капуста, и варит красный суп, который при всей своей похожести борщом не является. Практически все пост-форестовские проекты использовали фольклорную составляющую, не как основу и равную часть музыкальной канвы, но как забавную "фишку", диковинный артефакт. Подобными опытами занимались в основном известные студийные музыканты, для которых эта работа была очередной попыткой найти свою нишу: в 70-е они экспериментировали с "космическими" темами, в 80-е увлекались эмбиентом, в 90-х пришла пора препарировать фолк. При этом содержание всегда оставалось одинаковым, менялась лишь упаковка. Именно поэтому вместо действительно интересных работ мы получали бродячий зверинец. "А вот, кому пигмеев!". Редкими для того времени исключениями стали альбом Майка Олдфилда "Songs from the distant Earth" и проект Карла Дженкинса Adiemus, который со своим "птичьим" языком хоть и не имел прямого отношения к фольклору, но сама по себе стилизация была выполнена безупречно.) Сердца же фэнов были разбиты многократными заявлениями Мишеля Санчеза и Эрика Муке о том, что Deep Forest вовсе не музыкальный коллектив, а просто "одноразовый" проект, призванный привлечь внимание к судьбе малых этнических групп. С развитием рекорд-бизнеса и открытием нескольких хороших музыкальных магазинов, в Питере стала меняться ситуация с доступом к материалу, который ранее был для нас закрыт. Утолив жажду в альбомах "Пинк Флойд" и "Бони М" на качественных носителях, люди потянулись к более специфической музыке. Были "оживлены" несколько глобальных рассылочных каталогов, и в Россию понемногу стали просачиваться этнические пластинки. В первую очередь, конечно, наиболее доступный каталог компании Питера Гэйбриэла "Real World", развившей к тому времени бурную деятельность, а также подлэйбла Warner "Nonesuch records" и потрясающей немецкой фирмы "Pirahna records". Это был, без сомнения, уникальный материал, но, по большому счёту, он не занял у нас в сердце того места, которое должен был. И кроме того мы стали замечать, что подсознательно воспринимаем эту музыку, как сырьё для чего-то нового. Стоило нам услышать интересный фрагмент, как воображение само начинало добавлять к нему ритмический рисунок и басовые партии. Именно к этому периоду относятся первые опыты самостоятельной - в том числе и друг от друга - студийной работы. (Хотя, конечно, на самом деле это была не работа, а учёба.) Кто-то приносил интересную пластинку, и в течение нескольких дней после этого вечерами можно было видеть Мапу, Дениса или Ру, сидящих за студийным Ensoniq'ом. Итогом такой работы обычно становилась пара-тройка 20-секундных фрагментов, вряд ли самоценных, которые просто откладывались в сторону. В таком режиме мы встретили 1995 год, практически сразу после наступления которого в питерском эфире начало вещание "Радио-Шанс" а в свет вышла пластинка, перевернувшая для нас мир.

Продолжение следует...